Фа-мажор в ля-миноре
Шнур не верит в любовь, он просто любит
Группу “Ленинград” не слушают торговцы с рынка. Матерные вирши Сергея Шнурова распевают менеджеры среднего звена и банковские служащие, владельцы фирм и студенты, программисты и сотрудники масс-медиа, то есть люди скорее интеллигентные, чем нет. Почему? Кто-то говорит, что это феномен “парового котла”: те, кто на работе, должны быть корректными - в свободное время “спускают пар”. Кто-то объясняет феномен “Ленинграда” генетически заложенной в славянах любовью к ненормативной лексике. А нам кажется, что просто “Ленинград” – это музыка, создаваемая глубоко интеллигентными людьми.
Интервью мы берем перед концертом 29 мая на “Вагонке”, где отмечается день рождения ее бессменного директора Андрея Левченко, в маленькой гримерке, где царит невероятный шум. Кругом все бегают, пьют водку и пиво, швыряют предметы, а мы сидим и разговариваем, наблюдая все это безумие.
- Скажите, разум все-таки победит?
- Разум не победит потому, что женщин больше чем мужчин. Поэтому разум уже проиграл. Есть великая поэзия – и женская поэзия, великие романы – и женские романы. Есть великий рок-н-ролл как Джимми Хендрикс, “Led Zeppelin”, ну даже “Beatles”, а есть Земфира и Чичерина.
- То есть женщина не имеет права на место в истории?
- Нет, почему же? Абсолютно имеет право, но почему-то не занимает этого места. Имеют право все, но почему-то женские труды не становятся историческими. Это не карма, это биология. Не спрашивайте, почему. Я не знаю всех аспектов этого исторического процесса и не мыслил по этому поводу. Живу в данное конкретное время и, кроме Софьи Ковалевской, в математике никого не знаю.
(*За спиной хлопает дверь, раздается громкий шепот “Серега!” и через головы журналистов Шнурову передается бутылка пива “Корона”, на протяжении интервью артист отпивает граммов так сто).
- Подводя итог вышесказанному, можно ли ожидать от группы «Ленинград» тихой лирической песни о большой и чистой любви?
- Постольку поскольку я занимаюсь искусством, я думаю, что эта песня неактуальна. Вообще, после группы “Корни” невозможно петь о женщинах серьезно.
- Ну зачем вы об этом! Все так хорошо начиналось, а вы – о “Корнях”!!!
- Мне кажется, что группа “Корни” лучше, чем группа “Звери”. “Корни” красивее, честнее, аранжировки лучше, пишут песни не они, и ни у кого они не пытаются вызвать иллюзию, что поют не за деньги.
“Звери”... честно говоря, я не имел счастья личной беседы с этими персонажами, но читал пару интервью. Возможно, если бы я приехал из провинции, я бы тоже вел себя так.
- Но ведь они наверняка уверены, что они-то и есть настоящие таланты?
(*Шнур вдруг становится очень академичным, и внимательно наблюдая за реакцией собеседников, выдает следующую псевдокритическую чепуху)
- На самом деле, по части таланта… вот в песне “То, что тебя касается”, точных слов которой я не помню, “Звери” используют совершенно замечательный проходящий фа-мажор в ля-миноре. Эта замена много раз использовалась, но для таких молодых музыкантов – это достижение.
(* журналистки заходятся хохотом, который исключает дальнейшее обсуждение темы. Кстати тут в гримерку впархивает именинник Левченко и громовым басом требует “Примите подарки!” Свалив кучу пакетов где-то в углу, исчезает)
- Возвращаясь к началу разговора. Вы действительно никогда не напишете песни ни о женщине, ни о большой чистой любви?
- Нет, потому что слово “любовь” где-то уже почти век находится в кавычках.
- …?
(*журналистки теряют дар речи и Шнуров, сжалившись, расшифровывает)
- На самом деле, в любовь верить невозможно. Ее либо испытываешь, либо нет. Любовь, как и Вера, – это Дар. Подобные вещи – они либо даются, либо нет. А верить в любовь глупо. Верить нужно в Бога. Или не нужно.
- Но когда вы любите, вы любите именно так, искренно?
- Я вообще не знаю, насколько искренние чувства я испытываю. По большому счету я живу “в кавычках”, как и все мы.
(* на этой философской ноте в гримерку вновь впархивает именинник Левченко и громовым басом требует “Серега, передай привет Леве!!”). Шнур меланхолично, в камеру:
- Привет, Лева… Очень уместная ремарка, не находите?
- Вы не только пишете музыку, но и снимаетесь в кино. Как вы оцениваете современный кинематограф?
- Когда я смотрю последнее кино, которое вышло в 21 веке, мне кажется что все эти режиссеры с гораздо большим удовольствием сняли бы порнуху, но в силу каким-то причин они изменяют себе и снимают почему-то вот это. Я не вижу таких судьбоносных фильмов, каким стал “Trainspotting”. Он, между прочем, появился в 1994 году, а мы до сих пор его вспоминаем. За последнее время в кино ничего не произошло. Красавчик Джонни Дэпп появился, но он не определяет время и ни о чем не говорит.
- Зачем же в таком случае вы принимаете участие в этом конвейере?
- Кино – некий процесс, индустрия. И если не снимать плохих, средних, разных фильмов, не будет и хороших. Чем больше разных фильмов, тем выше процент хороших. У меня очень прагматичный взгляд на это. Я готов участвовать в средних фильмах, а в плохих, по-моему… ах да, в парочке тоже участвовал.
- Может, вам просто нравится процесс?
- Если бы вы меня видели на съемочной площадке, как я гоняю режиссеров… Вообще, самые нормальные люди в кино – это светотехники и вообще техники, потому что люди творческих профессий, они просто ****ны и мне хочется им в жало дать прямо на съемочной площадке. А вот когда режиссер выпьет, он просто чмо настоящее. Все г**** из него ползет. Режиссеры – это те, люди, которых в школе били, такие очкарики, знаешь? И вдруг они получили какую-то власть. Они говорят – и ракеты полетели, танки поехали и у них башню от этого рвет. И такой режиссер начинает МНЕ что-то объяснять…
- То есть наблюдать за вручением национальной кинопремии “Ника” было смешно?
- На “Нике” было вино по 100 рублей за бокал. Это не смешно. Слава Богу, у меня нашлись кое-какие-то деньги…
- То есть 100 рублей вас не остановили?
- Никоим образом.
- А какая сумма остановила бы?
(*пожимает плечами)
- Иногда я покупаю какие-то вещи за совершенно немереные деньги, понимая, что вещь мне не нужна. А иногда я не могу позволить себе купить куртку за 150 долларов, потому что мне кажется, что это дорого.
- Как вы считаете, у вас есть свой слушатель?
- Я по этому поводу на самом деле абсолютно не думаю. Мне кажется, у меня тоже бывает проходящий фа-мажор в ля-миноре, и, наверное, кто-то это слышит, а кое-кто и понимает.
- Тогда для кого вы выйдете в зал “Вагонки” через пару минут?
- Для друзей. Я работаю для друзей. Они – самые беспристрастные и профессиональные мои критики.
მიმაგრებული სურათი
Ленинград, შნუროვი და რამე :))
