21 мая 2010 г.
Герхард Гнаук | Die Welt
Качиньский умер, да здравствует Качиньский!
После того, как в апреле в авиакатастрофе погиб президент Польши Лех Качиньский, его брат-близнец Ярослав, по его собственным словам, в случае победы на выборах 20 июня сможет "продолжить миссию" покойного брата. Популярность Ярослава Качиньского, замечает обозреватель Die Welt Герхард Гнаук, растет буквально с каждым днем. Как написал на одном из польских форумов его участник, "Качиньский умер, да здравствует Качиньский!".
"Что же могло произойти после крушения президентского самолета под Смоленском? - задается вопросом автор. - До сих пор Ярослав Качиньский, лидер национал-консервативной партии "Право и справедливость" (PiS), считался наиболее жестким и радикальным из братьев Качиньских". Для него решением всех проблем было деление мира на "настоящих патриотов" и "коррумпированные посткоммунистические группировки".
Но теперь все изменилось, продолжает газета: Ярослав Качиньский предстает мягким и обходительным. После авиакатастрофы "к обществу вернулось ощущение единства, и этим шансом следует воспользоваться", заявил он в одном из своих первых после трагедии интервью. Теперь он говорит о реформах, модернизации и "мудрых компромиссах" со своими политическими противниками.
Как отмечает автор, правящая "Гражданская платформа" озадачена - такого Качиньского она в расчет не принимала. Кандидат от PiS задает новые тона и во внешней политике: "9 мая, когда в России празднуется День Победы, он обратился в видеообращении к "русским друзьям" и высказался за основанное на правде примирение".
Как пишет в заключение автор, можно долго гадать, что в столь разительном изменении кандидата в президенты искренне, а что можно списать на счет предвыборной кампании. "Но с уверенностью можно сказать одно: шок от потери в лице брата надежного союзника мог умерить его политический темперамент".
http://www.inopressa.ru/article/21May2010/.../kaczynski.htmlПризрак бродит по России
21 МАЯ 2010 г. АЛЕКСАНДР ПОДРАБИНЕК
«Как бы было жить в этой стране, если бы не коррупция?», – иронизировал один мой приятель, расплачиваясь с гаишником за превышение скорости не очень большой взяткой. Простому человеку исключить себя из коррупционной цепи действительно трудно. Можно, но трудно, накладно – по деньгам, по времени, по нервным затратам. Приятель мой, между тем, давно уехал в Штаты и успешно работает в Microsoft Inc, а мы остались здесь, и коррупция тоже. И призрак борьбы с коррупцией – ее вечный спутник – тоже никуда не делся.
Уже справедливо было сказано, что государство характеризует не столько уровень коррупции, сколько бескомпромиссность борьбы с ней. Коррупция была всегда и везде. Россия – не исключение. Отличается наша страна от других только масштабами этой напасти и методами противостояния ей. Или, точнее, не противостояния.
Опять же не мной было замечено, что чем сильнее гражданское общество и институты права, тем труднее в этой стране выжить коррупции. По части общества и права мы плетемся не в самом хвосте – позади нас есть, например, такие заповедники тоталитаризма, как Северная Корея, Куба или Туркмения. (Это ли не предмет для патриотической гордости!) Поэтому и Россия сегодня – не самая бедственная в смысле коррупции страна.
Некоторые недоделанные политологи убеждают нас в том, что коррупция родилась при Ельцине, а при милой их сердцу советской власти она была мизерной или ее вовсе не было. Вранье! Коррупция существует везде, где есть дефицит – продуктов и товаров, здравоохранения и права, свободы и ответственности. И, разумеется, где есть избыток неконтролируемой власти.
В СССР коррупции было вряд ли меньше, чем сейчас; только имела она немного другие формы. Расчеты реже велись в денежном выражении, чаще – в натуральном. Самой ходовой коррупционной валютой был блат. Система оплаты услугами за услуги была доведена до совершенства. Советские коррупционеры на своих местах могли сделать то, что было трудно купить за деньги – отмазать от армии, положить в хорошую больницу, помочь с поступлением в институт, передвинуть в начало очереди на «Жигули» или квартиру, продвинуть по карьерной лестнице и многое другое.
Впрочем, блат был очень распространенным, но не единственным платежным средством. Расплачивались также товарами и деньгами. Кто не помнит фильм Гайдая «Кавказская пленница», где мелкий прохиндей просит у советского чиновника за похищение невесты стадо баранов, холодильник и путевку. Вот плата – товары и блат. Но были и деньги. Я даже помню некоторые расценки 70-х годов. Откосить от армии – в среднем 2-3 тыс. рублей (напомню, средняя зарплата была тогда 130 руб. в месяц). Скинуть в суде один год тюремного срока – 1 тыс. руб. (до суда – дешевле). Заменить смертную казнь лишением свободы – 15 тыс. руб. Больничный на три дня – 15-20 руб. Переход границы через горы Памира в Афганистан – 2 тыс. руб. с человека (но без гарантии, что проводники деньги возьмут, а в пропасть не скинут). Нелегальное место на иностранном торговом судне в Одессе для бегства на Запад (более надежный вариант) – 5 тыс. рублей.
На все была своя коррупционная цена. Так что говорливые политологи и воздыхатели по советской власти были либо двоечниками, не учившими уроков и не знающими жизни, либо так привыкли врать со времен своей краснопузой комсомольской юности, что до сих пор не могут остановиться.
В стране, в которой крутится много денег, а Закон беспомощен и несовершенен, коррупция расцветает пышным цветом – богато и самоуверенно. В России она давно стала стилем жизни, общественной нормой. Ругать ее считается признаком хорошего тона, как сокрушаться о дураках и дорогах. В духе времени и ни к чему не обязывает.
Коррупционными сетями опутана практически вся государственная власть, весь бизнес и большая часть общества. Время от времени в стране объявляется новый поход против коррупции. В качестве самых энергичных борцов с ней выступают все ключевые коррупционеры – от первых лиц района до первых лиц государства. Не удивительно, что вся эта призрачная война ограничивается торжественной и шумной поимкой нескольких несчастных, которых объявляют исчадиями ада и врагами рода человеческого. Оно, может быть, и так, но те, кто ловит, ничем не лучше.
Смешно выглядит та серьезность и то благородное негодование, с которыми обсуждается в прессе дело пойманной на взятках старшего преподавателя факультета госуправления МГУ им. М.В. Ломоносова Полины Суриной. Сдается мне, что в славном коллективе преподавателей университета «белой вороной» выглядит, скорее, не она, а те, кто взяток не берет. Все это понимают, но приносят очередную ритуальную жертву, потому что таковы правила игры и кто-то должен ответить за всех. Дракон кривосудия требует жертв.
О том, как выбираются жертвы антикоррупционной кампании, мне рассказали пару недель назад в одном маленьком районном городке в 650 км. от Москвы. Сверху, по линии МВД, пришла директива: побороться с коррупцией в здравоохранении. План на район – не менее двух человек. Начальник районной милиции пришел к главному врачу ЦРБ (центральной районной больницы) с сакраментальным вопросом: кого сажать? Начальник милиции – не враг главному врачу. Главный врач – не враг своим сотрудникам. Врачи – не враги своим пациентам. Пациенты врачам – тем более. Но есть директива, и ее надо выполнять. Кого сажать? Город маленький, все на виду. Как выбирать?
Посадить можно было бы любого врача и любую медсестру. Все берут. В основном, на бюллетенях о нетрудоспособности. За «больничный листок» на три дня – 300 рублей. (Это в райцентре так, а в больших городах – 2-3 тыс. руб.) Зарабатывают на перепродаже лекарств, перевязочном материале и по мелочам на многом другом. С «левых» бюллетеней основной доход имеют медсестры, которые все организуют и оформляют. Лечащий врач получает за подпись на бюллетене 50 рублей. Сколько-то уходит старшей медсестре, заведующему отделением или поликлиники. Из общей суммы каждый заведующий отстегивает главному врачу. Сколько отдает главный врач в областную администрацию, я у главного врача спрашивать не стал.
Бери за коррупцию любого – не промахнешься. Но из директивы областного УВД следовало, что можно двух, но обязательно из старшего медперсонала, то есть врачей. Посовещавшись, выбрали двоих: одного врача предпенсионного возраста, другого уже на пенсии, но работающего. Оформили, судили, приговорили. Разумеется, все свои, и в тюрьму никто не попал. Сроки были условные. Один сразу вернулся на работу, другой в сердцах плюнул на все и занялся своим огородом.
Наверх ушел рапорт о победе над коррупцией в одном отдельно взятом районе. В городе ничего не изменилось. Даже ставки за «левые» бюллетени.
На обсуждение просятся любимые российские вопросы: кто виноват и что делать? Что делать, у нас скажет любой – всех пересажать. А самый главный коррупционер, чтобы его самого в чем-нибудь не заподозрили, скажет: всех перестрелять. Кого и как наказывать? Медсестер – двигатель медицинской коррупции? По логике закона это было бы правильно, они виноваты – пусть отвечают.
Но не спешите их обвинять. Они не творцы этой системы, они ее винтики. В поликлинике медсестры работают полный рабочий день, иногда и сверх того, и получают за это от государственного бюджета 3900 рублей в месяц. Можно ли на эти деньги прожить месяц хотя бы одному человеку? Вопрос риторический. А ведь у многих семьи, иногда неполные, и часто такая медсестра – единственный в семье кормилец.
Высокоморальный человек, особенно тот, которому не случалось бывать в тисках жестокой нужды, обязательно скажет, что бедность – не оправдание преступления. Я, пожалуй, соглашусь с ним, но замечу, что заработная плата для специалиста средней квалификации в 3 тыс. 900 рублей в месяц – это признак аморальности государства и деградации его основных институтов.
И тут пора переходить к закономерным выводам. Государственный бюджет – штука сложная. Депутаты Госдумы ломают копья и зарабатывают инфаркты, утрясая и согласовывая детали, лоббируя чьи-то интересы и получая за это скромные миллионные вознаграждения. Убежден, что поднять для 680 тыс. работающих в России медицинских сестер зарплату до реального прожиточного минимума было бы возможно. Например, Минобороны могло бы не закупать для себя мебель из ценных пород дерева, а федеральные чиновники могли бы ездить на служебных «маздах» и «хондах», а не на «мерседесах» и BMW. И даже без таких трагических для чиновников решений деньги на человеческую зарплату медикам найти было бы можно. В бюджете множество затрат менее значительных, чем национальное здравоохранение.
Проблема не в том, что не могут, а в том, что не хотят. Государству выгодно, чтобы люди массово нарушали закон. Не очень сильно. В меру. По молчаливой договоренности с властью. Выгодно со всех точек зрения. Во-первых, не доплачивать зарплату – прямая экономия. Во-вторых, нарушители закона не склонны к политическому протесту и защите своих прав. В-третьих, всеобщая повязанность криминальными связями позволяет легко манипулировать людьми. На любом уровне власти.
Не буду погружаться в теорию заговора. Пусть считается, что так сложилось само собой. Возможно. Но до чего же удачно для власти! Врачи, медсестры, школьные учителя, вузовские преподаватели – все «бюджетники», получающие несовместимую с жизнью зарплату, вынуждены искать подработку и чаше всего незаконную. Государство смотрит на это сквозь пальцы и тихо радуется – пока люди воруют, они послушны и не опасны. Они на крючке. Между прочим, эти люди – то, что принято в России называть интеллигенцией. Сеятели разумного, доброго и вечного. Хранители либеральных идей.
И так не только с «бюджетниками». Так со всеми. Для малого и среднего бизнеса расставлены такие капканы, изданы такие законы, что если все делать «правильно», то просто ничего не получится. За нарушения можно хватать практически любого предпринимателя, у всех есть прегрешения перед законом. И не потому, что предприниматели по природе своей жулики, а потому, что законы невыполнимы.
Вот пример. Для того чтобы в крупном городе законно оформить уличную торговую точку, надо получить в разных инстанциях 78 согласований. Причем в определенном порядке. Пока получишь последнюю подпись, первые десять уже устареют (каждое согласование действует определенный срок). Все надо начинать сначала. Так никто даже и не начинает! Все согласования покупаются оптом, и даже есть для того специальные фирмы, аффилированные с местной властью. Быстро, выгодно, удобно! Предприниматель доволен, что можно, наконец, заниматься бизнесом и делать деньги. Чиновник доволен, что кормится на взятках. Государство довольно, что предприниматель на крючке и никогда ничего против власти открыто не вякнет. А если вякнет, так быстро поедет вслед за Ходорковским в Краснокаменск сетки вязать. Поводов-то у любого бизнесмена – немеренно. Классная система!
Теперь скажите мне, кто и зачем будет ее менять? Кто будет бороться с коррупцией? Власть? Да это же ее спасательный круг! Коррупция – последняя надежда власти на послушное общество. Именно поэтому она спешит криминализировать все общество, сделать каждого виновным перед законом. Любыми способами – подталкивая к коррупции, издавая заведомо невыполнимые законы, создавая коррупционно емкие системы. Каждый должен быть в долгу перед главным кредитором – государством. Каждый должен понимать, что только от его поведения зависит, придет кредитор сейчас, позже или никогда. Какие уж тут права человека, тут бы с долгами рассчитаться!
Такова система. Иногда, чтобы в окружающем мире на власть не подумали чего худого, она объявляет коррупции бой. На деле из этого получается вялая потасовка с ничтожными результатами. И все радостно догадываются: вот этого человека на самом деле посадили за то, что кому-то недостаточно занес. Нарушил правила игры. Не хочешь сидеть – не нарушай. Просто и понятно. Так же хорошо понятно, как и то, что борьба с коррупцией – это на самом деле только иллюзия, только призрак борьбы. По России бродит призрак борьбы с коррупцией. И так он будет бесцельно бродить, пугая слабонервных и слишком впечатлительных, пока кто-то каким-то волшебным образом не сковырнет с насиженного места коррупционную политическую верхушку. То есть, возможно, никогда. Но, может быть, и очень скоро.
http://www.ej.ru/?a=note&id=10117 По России бродит призрак борьбы с коррупцией. И так он будет бесцельно бродить, пугая слабонервных и слишком впечатлительных,
Ценностный ряд
20 МАЯ 2010 г. ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ
Кремль перестал контролировать происходящее, убежденно сказала мне коллега-журналист. Она посмотрела свежим глазом «Евроньюс» с картиной заезжего ОМОНА, метелившего несчастных шахтеров…
Коллега, должно быть, исходила из того, что у Кремля есть ценности, реализации которых категорически не соответствует узбекоподобный пейзаж расправы с обнищавшим народом.
Ну да; многократно артикулированные Кремлем ценности давно лежат во прахе, но что-то не видно печали по этому поводу на высочайшем федеральном челе…
Классический парадокс, азбука социологии! Человека просят расставить в порядке важности свои жизненные приоритеты. Ну, человек, не будь дурак, собирается с мыслями и пишет в назидание юношеству про семью и работу, про нравственные ориентиры…
А для него, лопуха, уже разбросаны по анкете, в замаскированном виде, вопросы-ловушки. И выясняется: в гробу он видал и семью, и работу, клал с прибором на нравственные ориентиры и завтра же пойдет дуть пиво и болеть за «Спартак» вместо того, чтобы поговорить разок по-человечески с родной дочкой.
…Россия, встающая с колен, удвоение ВВП, укрепление закона, дюжина прекраснейших нацпроектов? Что там еще, в ответах на анкету? Свобода лучше, чем несвобода?
Отлично. Молодец, Дима, садись, пять. Теперь дождаться переменки и – по пивку! И под то пивко – поржать над старой европейской училкой, воспринимающей всерьез всю эту ритуальную словесную шелуху. Ибо есть «анкета», где приличествует писать благородные вещи, а есть – подлинный интерес!
И приоритет закона – это, конечно, замечательно, но выпустить на волю Ходорковского – реально опасно, так что пускай сидит, и лучше в одиночке или карцере, в назидание остальным приподнявшимся с колен.
Истинные приоритеты – в ежедневной практике.
Помню, 30 млн долларов в год на «положительный имидж России» нашлись легко и с удовольствием, потому что на самом деле эти тридцать миллионов были выделены на имидж Администрации, и все это понимали. Найти в тот год в бюджете те же средства на содержание детской онкологической больницы — не удалось…
Дети – они, конечно, цветы жизни и всякое такое, но денег жалко. Да и не распилишь их особо, в онкоцентре-то… То ли дело пиар.
Бывало, прочтешь такое, да схватишься за бедовую голову, да возопишь: идиоты! Ничего не идиоты. Свой реальный ценностный ряд блюдут строго – и тут уж без дураков.
Они, например, успели только что отследить и обезвредить в социальной сети группу, занятую обсуждением трагедии Междуреченска. Еще бы! Кристаллизация социального протеста, самоорганизация общества – это действительно опасно для корпорации. И группу немедленно растирают в мелкую пыль силами ФСБ. И пусть еще участники группы скажут спасибо, если с ними не случится ничего не-виртуального… Бывало, и случалось, с оппозицией-то.
То ли дело фашисты. Разветвленную группу идеологизированных убийц, много лет уже обитавшую в Москве с набитыми арсеналами, ФСБ до маркеловского убийства просто не замечала: «до того ли, братец, было?..»
Не то чтобы российская администрация симпатизирует фашистам – нет, просто это ей по барабану, ибо не грозит потерей власти, а в некотором смысле даже ее укрепляет (в виде пугала-альтернативы).
Поэтому фашисты – это пускай.
А вот бабушка Алексеева со значком про 31 статью Конституции – это ни-ни! Потому что российский народ, вспомнивший про свободу митингов и собраний, может в одночасье прекратить затянувшийся питерский корпоратив. Поэтому именно в сторону Триумфальной площади завозят и ОМОН, и прослушки, и грязь тоннами.
Приоритет, знаете ли.
«По плодам их узнаете их», как было сказано за некоторое время до появления Путина и Ко.
http://www.ej.ru/?a=note&id=10121 Don’t argue with idiots because they will drag you down to their level and then beat you with experience.
Never argue with a fool; onlookers may not be able to tell the difference.
Darkness cannot drive out darkness; only light can do that. Hate cannot drive out hate; only love can do that.
· 
Mелочь, но приятно XLIII
