Пост исторической памяти О том, как в самые тяжелые дни отстаивались интересы Абхазии перед сильными мира сего.
Посол США в Грузии находился на пути к госдаче. С чем он мог пожаловать, президент Ардзинба мог только догадываться. После провала в Тбилиси «миссии Примакова», пытавшегося вдохнуть новое дыхание в абхазо – грузинские переговоры, американцы тут же активизировались.
Посла встречал лишь помощник президента. Они поднялись на крыльцо, на котором застыли два телохранителями, больше походившие на абреков. С каменным лицом посол переступил через порог и оказался в просторной квадратной комнате. В кабинете находился один человек. Американец догадался, что перед ним Владислав Ардзинба. На этот раз ЦРУ не ошиблось в оценке состоянии здоровья президента Абхазии. Судя по всему, он, действительно, был болен, медленно ступая, сделал навстречу несколько шагов и остановился.
Обменявшись рукопожатиями, президент и посол прощупали друг друга испытывающими взглядами.
Посол заговорил напористо и энергично. Это был дежурный набор фраз, с которыми в последнее время к руководителю Абхазии обращались западные политики и дипломаты. Прошло несколько минут, и в голосе посла зазвучали непривычно жесткие нотки. Он, не смущаясь, говорил об ущербности односторонней ориентации руководства Абхазии на Москву.
Сдерживая душившее его негодование, Владислав Ардзинба с вызовом произнес:
– Вы что, хотите выкрутить нам руки? – и, не дождавшись ответа,
решительно заявил: Не выйдет! Мы вам не банановая республика, а Абхазия! Она была две тысячи лет назад и еще столько же будет!
В глазах посла появился лед, но через мгновение растаял. Опытный дипломат он умел владеть своими чувства и, расплывшись в фаль- шивой улыбке, снисходительно заметил:
– Ну, зачем же так, господин президент! Вы историк и не хуже меня знаете – эмоции в политике плохой советчик.
Заметив, что Абхазия находится в разрухе и экономический блокаде, посол настойчиво предложил поменять курс на цивилизованный мир, на Запад, естественно, оставаясь в составе Грузии. При этом пообещав большие финансовые вложения на восстановление экономики.
Курс?! В цивилизованный мир?! – взорвался президент и обрушился на американца: А где был тот цивилизованный мир, когда фашисты из Тбилиси расстреливали безоружных стариков и детей?! Где он был, когда бомбили наши города и села?! Почему вы молчали, когда эти варвары жгли наши архивы, только чтобы стереть с лица земли даже само упоминание об абхазах?! Я вас спрашиваю?!
Кровь прихлынула к лицу посла. Он, как рыба, выброшенная на берег, хватал раскрытым ртом воздух, а когда пришел в себя, то в нем снова заговорил дипломат.
-Вы хоть понимаете, о чем говорите?! Это равносильно тому, если бы русскому и американскому народам, свернувшим шею фашизму, опять предложили Гитлера с его концлагерями и гестапо! Вы что это хотите вернуть моему народу?!- Владислав Ардзинба не выбирая выражений, обрушился на посла.
Жалкие пигмеи! Решили нас запугать?! Меня?! Америку?! Мы
только пошевелим одним пальцем, и вы завтра приползете в Тбилиси на коленях! Мы вас...
– Что?! – этот не то рык, не то рев рассвирепевшего президента расплющил американца в кресле, заставил вздрогнуть помощника и напрячься телохранителей.
Посол пытался что-то сказать, но следующий удар Владислава Ардзинба был посильнее апперкота знаменитого Мохаммеда Али.
– Пошел ты... со своими предложениями!!!
Посол хоть и слабо знал русский, но понял все без переводчика и расплылся как студень. Последнее «предложение» президента Вла- дислава Ардзинба, херило навсегда не только его дипломатическую карьеру, а и имя.
– Извините, я был слишком резок, – здесь президент сделал паузу, а затем продолжил: Прошу понять меня правильно, дело вовсе не в упрямом Ардзинба, а в моем народе. В прошлой войне и за свою долгую историю он перенес столько страданий, что заслуживает к себе большего уважения. У нас нет вашей военной армады, и потому мы защищаемся как можем. Мы с уважением относимся к американскому, русскому и, несмотря на все произошедшее, к грузинскому народу, но и к себе требуем того же, Мы никому не позволим разговаривать с со- бой с позиции силы и указывать, как нам жить дальше. Не загоняйте нас туда, откуда нет выхода. Дайте время, и оно все расставит по своим местам. Мы хотим мира, но мира, который бы нам не диктовали из Тбилиси, Вашингтона и даже Москвы. Надеюсь, вы меня понимаете?
– Да, господин президент! – впервые за время беседы в глазах американца появилось сочувствие. На это раз он говорил искренне:
– Владислав Григорьевич, я понимаю вас и ваше стремление помочь своему народу, но, к сожалению, – посол развел руками, – вы, а тем более я, не можем не считаться с жестокими реалиями политики, а она диктует свои правила игры. Я чиновник и должен строго следовать им, но вы президент и у вас есть право выбора. Прощаясь, хотел бы пожелать, будьте осмотрительны, смотрите, не ошибитесь.
– Не ошибемся! – был категоричен Владислав Ардзинба и, пожав послу руку, еще долго смотрел ему вслед.
Все это время телохранители боялись пошелохнуться; такого президента им давно не доводилось видеть, На их памяти подобное было под Ахбюком, когда он поднял в атаку ополченцев, дрогнувших перед бешеным натиском гвардейцами. С того времени прошли годы, а пре- зидент с прежним неистовством и напором продолжал воевать за нее – за Абхазию!
«Виталий Зиевич Чамагуа «Эпоха Владислава. Хроники»»
ვინაა ეს ვიტალა ჭამაღუა, მწერალი-ფანტასტი?
აფხაზეთის ომი
