jujuna
აი სხვებმაც იცოდნენ:
Байсангур Беноевский
--------------------------------------------------------------------------------
В июне 1859 года,когда царским войскам покорился последний аул Восточной Чечни,Шамиль направился в Гуниб,к своему последнему убежищу в Дагестане.
С поспешно отступающим имамом из числа чеченских наибов оставались только двое: Байсангур Беноевский и Осман Мичикский.
За последние два месяца Шамиль постарел,поседел и сгорбился. Он сидел на пёстром войлоке-истанге,по-восточному скрестив ноги,с беспомощно опущенными плечами.
Шамиль ,сын бедного аварца Донага-Магомы,стал имамом Дагестана.После целого ряда ощутимых поражений,соотечественники прогнали его,и он вынужден был искать кров и защиту в Чечне.
Как переменчива судьба! Сегодня у тебя почёт и слава,люди превозносят тебя,как пророка,а завтра ,когда ты становишься жертвой бедности и несправедливости,те же самые люди готовы плевать тебе в лицо.Вот точно так же и земляки носили его на руках в первые годы. А потом...потом начали преследовать,словно дикого зверя,пока не вынудили его оставить родные горы.
Чеченцы избрали его имамом Чечни,а через год с их же помощью он стал и имамом Дагестана.
С того момента,как Шамиль возглавил борьбу горцев против русского царя он не знал ни сна,ни отдыха.Он постарел и устал. Шамиль хотел передать по-наследству имамство своему сыну Гази-Магоме,так как тот был умён и отважен. Но чеченцы воспротивились наследственной передаче имамства от отца к сыну. Сегодня Шамиль,а завтра уже Гази-Магома захочет передать власть уже своему сыну. Тот-своему. Нет,такому не бывать! В Чечне никогда не было наследственных князей, и создавать их никто не намерен. Если по воле Аллаха жизнь Шамиля окончится на этой бренной земле,то новым имамом станет тот,у кого более острая сабля. А по-наследству же пусть переходя конь ,оружие ,деньги...
Теперь всему конец.Пала Чечня,а вместе с нею разбиловь и его сердце. Не успел он ещё ступить на землю Дагестана,как соотечественники ограбили его до нитки. И кто же начал? Его самый верный сподвижник и соратник Даниэл-бек со своими килитлинцами.
Это они разграбили его имущество. Это они не только не оказывают сопротивление гяурам,а наоборот,встречают их музыкой,словно не враги идут к ним, а предки ,воскресшие из мёртвых.
Шамиль вызвал на совещание своих наибов,вскоре собрались визири и улемы.
Гази-Магома ( сын Шамиля) привёл с собою Байсангура. Байсангур прошёл на середину круга и замер,опёршись на саблю. Единственный чёрный глаз на его обезображенном шрамами худом лице презрительно уставился на имама. На губах появилась зловещая улыбка. Гази-Магома понял,что Байсангур собирается сказать имаму что-то резкое и неприятное.
Байсангур вдруг рассмеялся. Сначала тихо,а потом всё громче и громче. Брови сурового имама удивлённо сдвинулись,образовав на лбу узел морщин.
- Чему ты так радуешься,мой смелый Байсангур? - спросил он не повышая голоса. - Постоянно прощая тебе дерзости,за которые жестоко карал других,я испортил тебя. Но знай, моему терпению тоже есть предел!
Вдоволь насмеявшись,Байсангур наконец перестал.
- Кто я такой,чтобы задумываться над тем,убивать или не убивать меня, - сказал он,усаживаясь на полу. - Однорукий,одноногий и одноглазый пень. Вот ,кто я такой. Ты же кормил и ласкал тех,кого надо было обезглавить немедля. Ты спрашиваешь,чему я смеюсь? Отвечу. когда тебя прогнали из Дагестана,мы тебя приняли,сделали имамом и двадцать лет носили на своём горбу! Двадцать лет мы служили тебе верой и правдой. двадцать лет чтили тебя наши наибы. Но в течение этих двадцати лет ты не посадил на свой диван ( "диван" - суд при имамате Шамиля) ни одного нашего наиба или улема. Самые бедные из них - я и Осман - впервые удостоены такой чести. так разве это не удивительно? разве это не смешно?
- Хватит шуток,Байсангур! - прикрикнул имам.
Но Байсангур опять рассмеялся. И смех его вызвал дрожь. Все подняли головы и с каким-то суеверным страхом смотрели на него. Они знали,что имам почитал этого наибу.Знали,что это единственый человек в горах,пред которым преклоняется сын имама гази-Магома. Но знали они и крутой нрав имама. В минуты гнева он мог убить даже самого близкого человека.
- О Аллах,неисповедимы твои пути! - Неунимался Байсангур.- Известные своим умом и учёностью Юсуф-Хаджи,Сулейман,Атаби! Изестные своей смелостью Шоип,Талгик,Эски,Гойтемир, Сайдулла,Дуба! Видели бы вы сейчас эту картину и у вас глаза полезли бы на лоб. Ведь вам никогда не приходилось видеть таинства этого святилища!
но и шамиль знал крутой,неукротимый нрав и характер Байсангура. Не было в мире силы,что сломила бы его. Чем больше будешь противоречить ему ,тем больше он будет распаляться. А поэтому Шамиля дал возможность выговориться.
- Где же твои верные советники ,которых ты выслушивал на совещаниях дивана,а нас не допускал даже к дверям? - продолжал он присыпать солью сердечные раны имама. - Где твой слепец Кер-Моххумад? Твой тесть Джамал-Эддин? Яхья-Хаджи? дибир-Хаджи? Амирхан? Или твои наибы Кибит-иагома,Даниэл-бек,Албаз-Дибир?
- Уж не спешишь ли и ты в объятия гяуров вслед за вашими чеченскими наибами? - не выдержал имам.
- Не трогай наших! - выпалил Байсангур.- Одно дело- вероломно перейти на сторону врага,другое дело-сложить оружие перед врагом,когда иссякли силы. Это не одно и то же,не путай,имам. Наши наибы сдались с дымящимися ружьями и саблями,на которых ещё не высохла кровь гяуров. Из них только двое ,Дуба да Сайдулла,направили своё оружие против тебя. А как поступпили твои дагестанские наибы,которых ты лелеял ,отталкивая наших? Они бросили тебя,вероломно изменили тебе,более того,они помогают твоему врагу! На второй же день,как только ты оставил Чечню и ступил на землю Дагестана,тебя общипали,как мокрую курицу! И кто? впервую очередь - твой любиый Кибит-Магома. Наши аулы сдавались лишь тогда,когда их превращали в сплошной пепел. В Чечне не осталось и вершка земли ,не удобрённой этим пеплом и не политой нашей кровью и кровью гяуров. А что происходит здесь? Все аулы без единого выстрела,наоборот, с музыкой встречают врага. И склоняются перед ним высунув языки и виляя хвостами!
Лицо имама нахиурилось Он вспомнил несколько трагических дней своей жизни: бегство в Чечню после падения Ахульго. с ним тогда было семь самых верных мюридов -земляков. Шамиль тогда был ранен. Также,солдатский штык ,предназначенный Салихьу, вонзился в ногу подростка Гази-Магомы...За ними гнались отряды и нужно было перейти на другую сторну через ,глубокое ущелье,на дне которого пенилась бурная река Койсу.Моста не было ,они перекинули через ущелье толстое бревно. шамиль побоялся перейти по нему с раненным сыном. Боялся не за себя,за сына. И обратился к мюридам с просьбой перенести Гази-Магому. В ответ его верные мюриды отвернулись. Раненному Шамилю пришлось самому переносить сына.
Шамиль никогда не забывал вероломства некоторых своих соотечественников. И когда чеченцы провозгласили его своим имамом,он приказал в первую очередь убивать любого дагестанца,который покажется в Чечне. Но со временем голос крови победил. Как бы они не поступали с ним,всё же они были его сеплеменниками.
- Что-ж,ты прав,Байсангур - сказал сын имама,Гази-магома примирительно,обращаясб к Байсангуру. - но от того,что мы будем осуждать друг - друга дела не поправятся. Имам, мы готовы выслушать твой приказ.
Неистовый Байсангур буквально деморализовал и без того удручённого имама. Всё,что он собирался ранее сказать,теперь казалось ему мелким и незначительным.
- вы знаете не хуже меня, каковы наши дела, - начал имам.- Чечня пала. Тперь все свои силы русские сосредоточили против Дагестана. наступая нам на пятки, идёт Евдокимов. войска идут на нас с трёх сторон,их кольцо сжимается. местные аулы откровенно переходят на сторону гяуров,не оказывая им сопротивления. Одним словом,во всём дагестане сейчас редко встретишь аул,который был бы мне верен. Не успел я ступить на их землю,тот час разграбили нашу казну и моё личное имущество...
- Не торопись,имам,как только ты пойдёшь дальше с тебя уже снимут штаны, а в конце-концов отрубят тебе голову и продадут её гяурам за горсть кукурузной муки!
имем гневно посмотрел на Байсангура.но Шамилю нечего было возразить.
- Нам остаётся один путь -в Гуниб, - устало произнёс имам.
- Хорошо,уедем в гуниб,а что дальше?
- Что будет дальше ведомо только Аллаху - тяжело вздохнев ответил имам. - Гуниб - хорошая крепость против врага.
- А Согратли? а ахульго? А Гергебил? Чем они были хуже Гуниба? Но,может быть , мы идём туда,чтобы и его сдать врагу без боя, как и те ? - Сверкнул глазом Байсангур.
- Байсангу,если ты не хочешь идти с нами,то можешь уже сейчас отделиться от нас со своими чеченцами,- бросил Дибир ал Хунзахи.
- Я не жду твоего позволения!
- Тогда чего же ты хочешь?
- Я хочу,чтобы никто и никогда не сказал ,что байсангур покинул своего имама в чёрный для того день.
- Просто у Байсангура нет другого пути,потому он и следует за нами, - усмехнулся стоявший в дверях Дибир ал Хунзахи. - В своё время не сбежал, а теперь поздно - назад путь отрезан.
- Ничуть не поздно, - возразил Байсангур. - Разве не ваши улемы и наибы ежедневно перебегают к гяурам? однако в гуниб я с вами пойду. Хоть погляжу,как вы будете умирать за газават. Или я ошибаюсь,может сдадитесь гяурам? А потом,Дибир, я вернусь в свои леса. Пока жив, я не сдамся. Да и не привык я бегать. А вот вам всем это не впервой.
Взаимные обвинения,приволившие нередко к открытым ссорам,стали в последние годы обычным явлением между чеченцами и дагестанцами.
- Хватит,Байсангур! - повысил голос имам. - Довольно твоих излияний. пора трогаться в путь...
...Шамиль вышел из сакли. Он решил сдаться. Трагичным был для имама этот день. в белой черкеске,перехваченной в тонкой талии наборным ремнём, с кинжалом на боку, в белоснежной чалме он медленно переступил порог сакли,сделал несколько шагов и остановился. В ту же минуту к нему подскочил Байсангур.
- Что ты делаешь,имам ?! - воскликнул наиб. - Одумайся! Ты позоришь не только нас,живых,но и мёртвых!
Шамиль многое прощал этому храбрейшему из своих наибов,но сейчас он потупился.
- Так нужно,Байсангур. Люди просят мира - Ему стыдно было признаться перед своим наибом,что и сам он ришёл к токому же решению.
- Просят не люди, - трусы! а с каких это пор ты стал прислушиваться к голосам трусов?
- Мужчина не тот ,который громче всех кричит. не горячись ,Байсангур. сопротивляться бесполезно. Ты же сам видишь ,сейчас люди гибнут зря.
- Ах вот оно что! - вскричал Байсангур,сжимая единственной рукой рукоять кинжала. - Значит, и раньше люди гибли зря? Десятки,сотни тысяч людей! Посмотри на Чечню. Не ты ли говорил,что не оставишь её пока жив? Забыл свои слова? и в тяжёлый момент хочешь поднять руки, спасая свою жизнь? Ты считаешь,что это достойно мужчины? Мы шли за тобой и верили тебе,как Богу. Вся Чечня покрыта могильными холмами. А разве лежащие под ними не хотели жить? Но они не пощадили себя и погибли за святое дело! Ведь ты говорил,что лучше погибнуть,нежели отдать родные горы гяурам! Значит, и ты и твои улемы обманывали нас? Они первыми разбежались,словно куры,завидевшие ястреба, а теперь и ты хочешь бежать вслед за ними? До сих пор ты был героем ,иамам. Если ты сдашься,горы проклянут тебя!
- К чему эти бессмысленные разговоры, мой верный Байсангур? я потерял Чечню и остался без рук и без ног...Зачем ненужные жертвы? Прости меня ,Байсангур! Прости.
И старый,усталый шамиль,сгорбившись шагнул вниз. Шамиль больше не поворачивался к Байсангуру,ибо знал,что в спину Байсангур не выстрелит.
А Байсангур,одноглазый,однорукий,одноногий, Байсангур, впоследний раз смотрел на своего любимого имама,на одного из самых великих людей,которые родились в этих седых горах.
Аул остался позади. С высоты склона Шамиль видел ряд русских войск. Близ князя Барятинского стояли его вчерашние наибы - Донаго- Магома,Даниэл-Султан Елисуйский, друг и советник - Амирхан. Шамиль нахмурился и остановил коня.
- Уберите Дагестанцев, иначе к сардару я не пойду! - попросил он.
Дагестанцы немедленно были удалены.
Баайсангур был всё ещё ошеломлён поступком имама. Потом он попросил посадить себя на коня и крепко привязать к седлу.
- Братья! - обратился он к воинам. - Я отступал вместе с имамом не для того,чтобы спасти свою жизнь. мы не смогли отстоять свободу и независимость,нам не хватило для этого сил. но никто из нас не посрамил честь наших предков. Я не желаю сдаваться на милось гяурам. Я твёрдо решил,либо умереть, либо прорваться и тогда в родных лесах вновь продолжить борьбу. кто смел ,пусть идёт со мной. у кого зайчья душа- пусть шагает за имамом. Да поможет нам всемогущий Аллах!
Воздух задрожал,от гортанных возгласов уцелевших воинов:
- Умрём,но не сдадимся!
- К1енти! Погибнем храбрецами или вырвемся на свободу! - загремел громоподобный голос Байсангура,который с поднятой в единственной руке шашкой ринулся вниз. Казалось,лавина покатилась с горы и никакие преграды не смогут остановить её, настолько неожиданным,неудержимым и стремительным был этот отчаянный бросок горстки храбрецов. Но лишь немногим посчастивилось прорваться сквозь плотное кольцо врагов...
ბაისანგური, მთის არწივი
